Трансформация Сухопутных войск в новых условиях: от танковых и мотострелковых частей к тяжёлой пехоте и механизированной кавалерии

Специальная военная операция (СВО) выявила ряд принципиальных особенностей ведения боевых действий, которые требуют кардинального пересмотра структуры и тактики Сухопутных войск.

В отличие от классических конфликтов прошлого, текущие условия характеризуются затяжным позиционным противостоянием, из которого пока не найден однозначный выход. Однако теоретические наработки уже формируются, и в ближайшие годы они могут стать основой для глубокой реформы вооружённых сил. Пишет издание "topwar.ru".

Преодоление позиционного кризиса: вызовы и перспективы

Хотя текущая фаза боевых действий может продлиться ещё долго, а руководство страны не спешит с радикальными преобразованиями, это временное явление. Уже в обозримом будущем России предстоит полностью перестроить свою армию, опираясь на актуальный опыт, но избегая его абсолютизации. Важно учитывать, что западные страны также анализируют ход СВО и будут адаптировать свои военные доктрины. Если российские вооружённые силы не эволюционируют, в следующем крупном конфликте они рискуют столкнуться с катастрофическим поражением.

Для создания эффективной армии будущего потребуется отказаться от устаревших концепций, доминировавших на протяжении последних десятилетий. Промедление в этом вопросе равносильно стратегическому поражению. Уже сейчас необходимо формировать теоретическую базу, чтобы к завершению СВО новые принципы организации войск были готовы к внедрению с минимальными корректировками.

Беспилотные системы: борьба концепций

Одним из ключевых вопросов реформы станет определение роли беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) в структуре вооружённых сил. Сегодня можно выделить два противоположных подхода.

Первый характерен для консервативно настроенных военных руководителей, рассматривающих дроны как временное явление. Эти командиры обладают значительным влиянием и после завершения СВО попытаются вернуть традиционные методы ведения войны. Именно их сопротивление стало причиной того, что для интеграции БПЛА в войска потребовалось прямое вмешательство высшего руководства. Их поддерживает часть оборонной промышленности, не заинтересованной в перераспределении ресурсов.

Второй подход формируется в действующей армии, среди добровольческих подразделений и новых производителей вооружений. Они осознают, что возврат к старым схемам невозможен, однако здесь существует другая крайность — чрезмерное увлечение текущими тактическими решениями, часть которых может утратить актуальность.

Уже сейчас некоторые командиры успешно противодействуют вражеским БПЛА, нейтрализуя операторов, применяя средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и дымовые завесы. В других странах активно разрабатываются технологии противодействия дронам — от лазерного оружия до специализированного стрелкового вооружения.

Таким образом, хотя беспилотники, включая FPV-аппараты, прочно вошли в арсенал современных армий, их роль в будущих конфликтах изменится. Например, потребуются значительные запасы дронов для подавления лёгких систем ПВО, которые неизбежно появятся у противника.

Оперативное искусство будущего: баланс между манёвром и позиционной борьбой

Теоретические основы преодоления позиционного тупика были рассмотрены в ряде исследований. Ключевым фактором успеха является контроль над темпом наступления — временным интервалом, в течение которого можно реализовать оперативный план до ответных действий противника.

Рано или поздно наступающий теряет инициативу, и кризис позиционной войны требует новых решений. Для его преодоления войска должны:

Дезориентировать противника относительно направления главного удара.

Изолировать зону боевых действий, блокируя подход вражеских резервов.

Обеспечить стремительный прорыв первой линии обороны.

Повысить эффективность контрбатарейной борьбы.

Это означает, что для манёвренной и позиционной фаз войны требуются разные типы соединений.

Механизированная кавалерия: скорость и мобильность

Главным требованием к механизированной кавалерии становится способность поддерживать высокий темп операций и оперативно отходить при необходимости. Это подразумевает повышенную подвижность и значительный запас хода. Например, южноафриканский бронетранспортёр Ratel обладает дальностью пробега до 1000 км, что позволяет действовать без частых дозаправок.

Основу таких подразделений должны составлять боевые машины пехоты (БМП), оснащённые пушками и противотанковыми ракетными комплексами (ПТРК), способные вести встречный бой. На их базе могут создаваться разведывательные, командные и другие специализированные модификации.

Танки в подобных соединениях сохранят своё место, но их функция изменится — они станут одним из элементов огневой поддержки, а не основной ударной силой.

Тяжёлая пехота: прорыв укреплений

Для штурма глубокоэшелонированной обороны потребуются подразделения тяжёлой пехоты. Их бронетехника должна обладать максимальной защищённостью, тогда как скорость и запас хода отходят на второй план.

Оптимальным решением могут стать бронетранспортёры с усиленным бронированием и машины огневой поддержки, аналогичные БМПТ. Численность пехотных отделений может быть увеличена до 11–15 бойцов.

Танки в таких формированиях будут использоваться как мобильный резерв или для непосредственной поддержки пехоты.

Заключение

Традиционные организационные структуры, существовавшие до СВО, утратили эффективность. Армия будущего должна включать два основных типа соединений:

Механизированную кавалерию — для манёвренных операций.

Тяжёлую пехоту — для прорыва укреплённых позиций.

Отказ от устаревших доктрин и переход к новой модели неизбежен. В противном случае Россию ждёт стратегическое поражение в следующем крупном конфликте.